Next: Разоблаченный в Париже
Up: Мир одного физика
Previous: Другая ошибка Альфреда Нобеля
Нина Байерс, профессор Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе,
стала ответственной за проведение коллоквиумов по
физике где-то в начале семидесятых. Обыкновенно коллоквиумы
представляют собой собрания физиков из разных университетов, где
они обсуждают чисто технические вопросы. Но, частично в результате
атмосферы того периода, у нее появилась идея, что физикам
необходимо приобщиться к культуре, и она решила устроить
следующее: поскольку Лос-Анджелес расположен рядом с Мексикой,
она решила устроить коллоквиум по математике и астрономии майя --
старой цивилизации Мексики.
(Не забывайте, как отношусь к культуре я: такая штука, проходи она
в моём университете, свела бы меня с ума.)
Она начала искать профессора, который прочитал бы лекцию по
этой теме и в своем университете не смогла найти ни одного
специалиста по данному вопросу. Она позвонила в разные места, но так
никого и не нашла.
Потом она вспомнила о профессоре Отто Нойгебауэре из Брауновского
университета, величайшем специалисте по математике
Вавилона41.1.
Она позвонила ему в Род-Айленд и спросила, не знает ли он кого-нибудь на
Западном побережье, кто мог бы прочитать лекцию по математике и
астрономии Майя.
-- Конечно, -- сказал он. -- Знаю. Он не профессиональный
антрополог и не историк; он любитель. Тем не менее, он очень много
знает об этом. Его зовут Ричард Фейнман.
Она чуть не умерла! Она пытается познакомить физиков с культурой, и
единственный способ сделать это -- найти физика!
Единственная причина, по которой я кое-что знал о математике
майя, состояла в том, что меня жутко утомил медовый месяц, который
я провел в Мексике со своей второй женой, Мэри Лу. Ее ужасно
интересовала история искусства, в особенности искусства Мексики.
Поэтому на медовый месяц мы оправились в Мексику, где ползали по
пирамидам вверх-вниз, и она повсюду таскала меня за собой. Она
показала мне много интересных вещей, например, определенную связь
между изображениями различных цифр, но через несколько дней (и
ночей) ползания по горячим дымящимся джунглям, я был истощен.
В каком-то маленьком городишке в Гватемале, в самом центре
ничего, мы отправились в музей, где был выставлен манускрипт,
заполненный странными символами, картинками, штрихами и точками.
Это была копия (которую сделал человек по имени Бальякорта)
Дрезденского Кодекса, оригинала, созданного майя, который находится
в Дрезденском музее. Я знал, что штрихи и точки означают цифры.
Когда я был маленьким, отец брал меня на Всемирную ярмарку в Нью-Йорке,
где был реконструирован храм майя. Я помню, что он
рассказывал мне, как майя изобрели нуль и сделали еще много
интересного.
В музее продавались копии этого кодекса, и я купил себе одну. На
каждой странице слева была копия кодекса, а справа -- описание и
частичный перевод на испанский язык.
Я люблю разные головоломки и шифры, поэтому,
увидев штрихи и точки, я подумал: «Это будет забавно!» Я накрыл
испанский вариант листочком желтой бумаги и занялся расшифровкой
штрихов и точек майя, сидя в комнате отеля, пока моя жена целый день
ползала по пирамидам.
Я быстро сообразил, что один штрих равен пяти точкам, определил,
каким символом обозначен ноль, и т.п. Немного больше времени ушло
на то, чтобы догадаться, что штрихи и точки должны умножаться на 20,
когда они встречаются в выражении в первый раз, и на восемнадцать --
во второй (что дает циклы по 360). Я также определил все, что
связано с разными лицами: они, несомненно, обозначали определенные
дни и недели.
После возвращения домой я продолжил это занятие. В общем-то,
пытаться расшифровать нечто подобное очень забавно, потому что в
самом начале ничего не знаешь -- не имеешь никакого ключа, за
который можно было бы ухватиться. Но потом замечаешь, что
некоторые числа появляются чаще других и добавляются к другим
числам и т.д.
В кодексе было одно место, где очень бросалось в глаза число 584.
Это число было поделено на периоды 236, 90, 250 и 8. Другим
выдающимся числом было 2920, или
(также ). Была также
таблица кратных числа 2920 до
, затем несколько кратных
, а потом -- смешные числа! Они были ошибочными,
насколько я понимал тогда. И только через много лет я понял, чем же
они были на самом деле.
Поскольку цифры, обозначающие дни, были связаны с числом 584,
которое делилось столь исключительным образом, я подумал, что если
оно не является своего рода мистическим периодом, то может быть
каким-то образом связано с астрономией. В конце концов я отправился
в библиотеку, чтобы посмотреть книги по астрономии, и обнаружил,
что 583,92 дня -- это период вращения Венеры, если наблюдать с
Земли. Тогда числа 236, 90, 250 и 8 становятся совершенно ясными:
должно быть, это фазы, через которые проходит Венера. Это утренняя
звезда; потом ее не видно (она на светлой стороне Солнца); потом это
вечерняя звезда, и наконец она снова исчезает (находясь между Землей
и Солнцем). Числа 90 и 8 отличаются потому, что Венера, находясь на
светлой стороне Солнца, движется по небу медленнее, чем тогда, когда
она находится между Землей и Солнцем. Разность между числами 236
и 250 может означать разницу между восточным и западным
горизонтами в земле Майя.
Поблизости я обнаружил еще одну таблицу с периодами в 11,959 дней.
Оказалось, что эта таблица предсказывала лунные затмения. Еще одна
таблица содержала кратные 91 в нисходящем порядке. Я так и не
понял, для чего она нужна (никто другой этого тоже не знает).
Когда я сделал все, что смог, я наконец решил взглянуть на
комментарий, написанный на испанском языке, чтобы проверить,
сколько же мне удалось понять. Вышла полная ерунда. Оказывается,
что этот символ обозначал Сатурн, тот -- бога, и все это не имело ни
малейшего смысла. Так что комментарий я мог бы и не закрывать: он
все равно ни в коей мере не помог бы мне.
После этого я начал читать о племени майя и обнаружил, что в том,
что касается этого вопроса, великим человеком был Эрик Томпсон,
несколько книг которого я приобрел.
Когда мне позвонила Нина Байерс, я понял, что потерял свою
копию Дрезденского Кодекса. (Я одолжил ее миссис Робертсон,
которая нашла кодекс майя в старом чемодане одного парижского
антиквара. Она привезла его в Пасадену, чтобы я на него взглянул, -- я
до сих пор помню, как ехал домой с кодексом, который лежал на
переднем сиденье моей машины, и думал: «Нужно ехать аккуратно: у
меня новый кодекс», -- но, как только я посмотрел на него более
внимательно, я тут же увидел, что это абсолютная подделка. Немного
потрудившись, я смог определить, из какого места Дрезденского
Кодекса появилась каждая картинка нового кодекса. Тогда я одолжил
ей свою книгу, чтобы она смогла на это посмотреть и, в конечном
итоге, забыл, что у нее моя книга.) Библиотекари из Калифорнийского
университета потрудились на славу, чтобы найти другую копию
изображения Дрезденского Кодекса, выполненного Бальякортой, и
одолжили ее мне.
Я снова выполнил все вычисления и даже дошел немного дальше,
чем прежде: я понял, что те «смешные числа», которые я прежде
считал ошибками, в действительности были целыми кратными чего-то
более близкого к правильному периоду (583,923) -- майя понимали,
что число 584 не совсем точное41.2!
После коллоквиума в Калифорнийском университете
профессор Байерс подарила мне несколько прекрасных цветных
репродукций Дрезденского Кодекса. Через несколько месяцев
Калифорнийский технологический институт выразил желание, чтобы я
прочитал ту же самую лекцию публике в Пасадене. Для этой лекции
Роберт Роуэн, риэлтер, одолжил мне несколько очень ценных статуэток
богов майя, вырезанных из камня, и несколько керамических фигурок.
Вероятно, вывозить из Мексики подобные вещи было в высшей
степени незаконно, кроме того, статуэтки были настолько ценными,
что нам пришлось нанять охрану.
За несколько дней до лекции в Калтехе «Нью-Йорк Таймс»
опубликовала сенсационное сообщение о том, что был обнаружен
новый кодекс. В то время было известно о существовании всего трех
кодексов (два из которых совершенно не поддавались расшифровке):
сотни тысяч этих кодексов испанские священники сожгли как «труды
Дьявола». Моя двоюродная сестра работала в агентстве «Ассошиэйтед
Пресс», поэтому она смогла достать для меня глянцевую фотографию
того, что опубликовала «Нью-Йорк Таймс», и я сделал из нее слайд,
чтобы включить его в свою лекцию.
Новый кодекс оказался подделкой. В своей лекции я отметил, что
числа были в стиле Мадридского Кодекса, но там были и 236, 90, 250, 8 -- интересное совпадение! Из сотни тысяч книг, которые были созданы
первоначально, мы берем новый фрагмент, и на нем написано то же
самое, что и на других фрагментах! Таким образом, очевидно, что это
было нечто, сложенное вместе из разных кусочков, и в нем не было
ничего оригинального.
У этих людей, которые копируют подлинники, никогда не хватает
смелости создать что-то действительно другое. Если ты найдешь что-то,
что будет действительно новым, то оно должно содержать в себе
что-то другое. Настоящим обманом было бы взять что-то вроде
периода Марса, придумать сопутствующую этому мифологию,
нарисовать картинки, связанные с этой мифологией и числами,
которые подходят к Марсу, -- но так, чтобы это не было очевидным;
скорее, составить таблицы чисел, кратных этому периоду с какими-нибудь
таинственными «ошибками», и т.д. Числа нужно немного
продумать. Тогда люди скажут: «Ух ты! Да это связано с Марсом!»
Кроме того, там должно присутствовать что-то, что невозможно понять
и что не похоже на все виденное раньше. Вот из этого вышла бы
хорошая подделка.
Моя лекция по «Расшифровке иероглифов майя» доставила мне
огромное удовольствие. Я опять-таки выступил в роли кого-то, кем я на
самом деле не был. Люди гуськом входили в аудиторию мимо этих
стеклянных шкафов, любуясь цветными репродукциями Дрезденского
Кодекса и подлинными памятниками культуры майя, которые охраняли
военные в униформе; они прослушали двухчасовую лекцию по
математике и астрономии майя, прочитанную любителем-специалистом
в этой области (который даже рассказал им, как
определить, является ли кодекс подделкой), потом вышли, вновь
любуясь этими шкафами. Мюррей Гелл-Манн парировал тем, что в
течение следующих нескольких недель прочитал блестящий цикл из
шести лекций по лингвистической связи всех языков мира.
Anthon
2003-05-22